Петроград встретил оттепелью, туманом, все на земле было окутано мокрой кисеей, она затрудняла дыхание, гасила мысли, вызывала ощущение бессилия. Дома ждала неприятность: Агафья, сложив, как всегда, руки на груди, заявила, что уходит
работать в госпиталь сиделкой.
Неточные совпадения
— Екатерина Ивановна, какой вздор! Ну, где вы видели таких красноармейцев? Вы повторяете эти скверные интеллигентские сплетни… Как не надоест! Видели бы вы их
в деле! Я много
работала на фронте,
в госпиталях, на перевязочных пунктах. Какое горение души, какой настоящий революционный пыл!
Рядом с нами,
в соседнем бараке,
работал султановский
госпиталь. Старшею сестрою Султанов назначил свою племянницу, Новицкую. Врачам он сказал...
Другая
работала в одном из тыловых
госпиталей и перевелась к нам, узнав, что мы идем на передовые позиции.
Была уже половина сентября. Мы ждали ратификации мирного договора, чтобы идти на зимние стоянки за Куанчензы. Еще
в начале августа нас придвинули к позициям, мы развернули
госпиталь и
работали.
Так
работали госпитали в нашей местности. А
в мукденских каменных бараках, которые мы сдали
госпиталям другой дивизии нашего корпуса,
в это время происходило вот что.
— Да ведь
в ней для него вся душа
госпиталя! Врачи, аптека, палаты, — это только неважные придатки к канцелярии! Бедняга-письмоводитель
работает у нас по двадцать часов
в сутки, — пишет, пишет… Мы живем с главным врачом
в соседних фанзах, встречаемся десяток раз
в день, а ежедневно получаем от него бумаги с «предписаниями»… Посмотрели бы вы его приказы по
госпиталю, — это целые фолианты!
Работал я
в сводном
госпитале в Харбине, заведывал палатою
в девяносто коек.
Дымились костры, солдаты кипятили воду для чая и грели консервы. От врачей султановского
госпиталя мы узнали, что они со времени выхода из Мозысани тоже не
работали и стояли, свернувшись, к югу от Мукдена. Но их, конечно, штаб корпуса не забыл известить об отступлении. Султанов, желтый, осунувшийся и угрюмый, сидел на складном стуле, и Новицкая клала сахар
в его кофе.
Когда еще
в октябре мы шли на зимние стоянки, было уже решено и известно, что наш
госпиталь больше не будет
работать и расформировывается. Тем не менее, мы уже месяц стояли здесь без дела, нас не расформировывали и не отпускали. Наконец, вышел приказ главнокомандующего о расформировке целого ряда
госпиталей,
в том числе и нашего. У нас недоумевали, — расформировывать ли
госпиталь на основании этого приказа, или ждать еще специального приказа ближайшего начальства.
— Ловко, говорит, у меня
в госпитале работают. Надо бы тебя, красавца, сею же минуту на выписку, да уж оставлю до ревизии. Пусть санитарный генерал сам поглядит, как чисто у нас
в образцовом ранения залечивают.